Проект "Знаменитости в Грузии" основан на книге российского и грузинского журналиста Бесика Пипия. Герой очередного очерка - Михаил Лермонтов, который посвятил Грузии целый ряд поэтических произведений и создал серию художественных картин.
Бесик Пипия
В феврале 1837 года Михаил Лермонтов был арестован за стихотворение "Смерть поэта" и по высочайшему приказу после следствия отправлен в ссылку на Кавказ. 25 февраля военный министр князь Александр Чернышев сообщил шефу жандармов графу Александру Бенкендорфу "высочайшее повеление": "Лейб-гвардии гусарского полка корнета Лермонтова, за сочинение известных вашему сиятельству стихов, перевесть тем же чином в Нижегородский драгунский полк; а губернского секретаря Раевского, за распространение сих стихов… выдержать под арестом в течение одного месяца…"
Нижегородский драгунский полк был расквартирован в ста верстах от Тифлиса – в местечке Караагач в Кахетии. В апреле 1837 года Лермонтов направился к месту службы и прибыл туда лишь во второй половине октября по Военно-Грузинской дороге. Пока Лермонтов странствовал, его бабушка, Елизавета Арсеньева, безумно любившая Мишеля, настойчиво хлопотала перед власть имущими за опального внука. И добилась-таки перевода его в Гродненский гусарский полк, расположенный в Новгородской губернии. В декабре 1837 года по той же Военно-Грузинской дороге вернулся Лермонтов в Россию.
Михаил Лермонтов "Военно-Грузинская дорога близ Мцхета", масло, 1837-й год
О пребывании Лермонтова в 1837 году в Грузии почти ничего не известно. Единственный источник сведений об этом – письмо самого Лермонтова к Святославу Раевскому, написанное из Грузии в конце года, незадолго до отъезда в Гродненский полк:
"Любезный друг Святослав!
Я полагаю, что либо мои два письма пропали на почте, либо твои ко мне не дошли, потому что с тех пор, как я здесь, я о тебе знаю только из писем бабушки.
Наконец, меня перевели обратно в гвардию, но только в Гродненский полк, и если бы не бабушка, то, по совести сказать, я бы охотно остался здесь, потому что вряд ли Поселение веселее Грузии.
Михаил Лермонтов "Вид Крестовой горы из ущелья близ Коби", автолитография, раскрашенная акварелью, 1837–38 годы
С тех пор как выехал из России, поверишь ли, я находился до сих пор в беспрерывном странствовании, то на перекладной, то верхом; изъездил Линию всю вдоль, от Кизляра до Тамани, переехал горы, был в Шуше, в Кубе, в Шемахе, в Кахетии, одетый по-черкесски, с ружьем за плечами; ночевал в чистом поле, засыпал под крик шакалов, ел чурек, пил кахетинское даже…
Простудившись дорогой, я приехал на воды весь в ревматизмах; меня на руках вынесли люди из повозки, я не мог ходить – в месяц меня воды совсем поправили; я никогда не был так здоров, зато веду жизнь примерную; пью вино только, когда где-нибудь в горах ночью прозябну, то, приехав на место, греюсь…
Репродукция рисунка Михаила Лермонтова "Развалины на берегу Арагви в Грузии"
Здесь, кроме войны, службы нету; я приехал в отряд слишком поздно, ибо государь нынче не велел делать вторую экспедицию, и я слышал только два, три выстрела; зато два раза в моих путешествиях отстреливался: раз ночью мы ехали втроем из Кубы, я, один офицер нашего полка и черкес (мирный, разумеется), – и чуть не попались шайке лезгин.
Хороших ребят здесь много, особенно в Тифлисе есть люди очень порядочные; а что здесь истинное наслаждение, так это татарские бани! Я снял на скорую руку виды всех примечательных мест, которые посещал, и везу с собою порядочную коллекцию; одним словом, я вояжировал. Как перевалился через хребет в Грузию, так бросил тележку и стал ездить верхом; лазил на снеговую гору (Крестовая) на самый верх, что не совсем легко; оттуда видна половина Грузии, как на блюдечке, и, право я не берусь объяснить или описать этого удивительного чувства: для меня горный воздух – бальзам; хандра к черту, сердце бьется, грудь высоко дышит – ничего не надо в эту минуту; так сидел бы да смотрел целую жизнь.
Репродукция картины "Башня в селении Сиони близ Казбека" работы Михаила Лермонтова
Начал учиться по-татарски, язык, который здесь, и вообще в Азии, необходим, как французский в Европе, – да жаль, теперь не доучусь, а впоследствии могло бы пригодиться. Я уже составлял планы ехать в Мекку, в Персию и проч., теперь остается только проситься в экспедицию в Хиву с Перовским.
Ты видишь из этого, что я сделался ужасным бродягой, а право, я расположен к этому роду жизни. Если тебе вздумается отвечать мне, то пиши в Петербург; увы, не в Царское Село; скучно ехать в новый полк, я совсем отвык от фронта и серьезно думаю выйти в отставку.
Прощай, любезный друг, не позабудь меня, и верь все-таки, что самой моей большой печалью было то, что ты через меня пострадал.
Вечно тебе преданный М. Лермонтов".
Репродукция картины Михаила Юрьевича Лермонтова "Тифлис"
Грузия, ее своеобразная жизнь, историческое прошлое, ее народное творчество и живописная природа отразились в таких шедеврах Лермонтова, как "Демон" и "Мцыри", "Герой нашего времени" и "Спор", "Дары Терека" и "Тамара", "Свиданье", "Спеша на север"…
Поэму "Демон" Лермонтов задумал в 14-летнем возрасте и работал над ней более десяти лет. В ранних редакциях действие поэмы происходило вне времени и пространства, затем Лермонтов задумал приурочить поэму ко времени "пленения евреев в Вавилоне", позже действие было перенесено в Испанию. Но вернувшись из Грузии, Лермонтов подверг поэму кардинальной переработке. Горы Кавказа, Казбек, Дарьял, Кайшурская долина, берега Арагвы оказались самой подходящей обстановкой для лермонтовской поэмы. В новом варианте "Демона" появились развернутые описания грузинской природы и грузинского феодального быта.
Михаил Лермонтов "Сцена из кавказской жизни", масло, 1838-й год
Действия поэмы "Мцыри" Лермонтов перенес в храм Джвари, возвышающийся на горе у слияния рек Куры и Арагви. Судя по описанию в поэме, Лермонтов поднимался туда и осматривал монастырь постройки начала VII века – одно из выдающихся произведений мировой архитектуры: "Немного лет тому назад, Там, где, сливаяся, шумят, Обнявшись, будто две сестры, Струи Арагвы и Куры, Был монастырь. Из-за горы И нынче видит пешеход Столбы обрушенных ворот, И башни, и церковный свод…".
"…Был монастырь. Из-за горы. И нынче видит пешеход. Столбы обрушенных ворот, И башни, и церковный свод…"
А на создание центрального эпизода поэмы "Мцыри" – битвы с барсом – Лермонтова вдохновила распространенная в горной Грузии старинная песня о тигре и юноше, одно из самых любимых в Грузии произведений народной поэзии. Тему этой древней песни использовал еще в XII веке Шота Руставели в поэме "Витязь в тигровой шкуре".
Памятник Михаилу Лермонтову установлен в месте, где происходит действие поэмы "Мцыри"
Создавая свои "грузинские произведения", Лермонтов, по словам Виссариона Белинского, "… заплатил полную дань волшебной стране, поразившей лучшими, благодатнейшими впечатлениями его поэтическую душу".
В Грузии в каждом городе есть улица, которая носит имя Михаила Лермонтова. А неподалеку от местечка, "Там, где, сливаяся, шумят, Обнявшись, будто две сестры, Струи Арагвы и Куры", установлен памятник поэту.
ИСТОЧНИК
Комментариев нет:
Отправить комментарий